Светлана Иcтомина, интервью с директором НСО РБ В.Г. Рихтером

Источник: «Аргументы неделi. Башкортостан» - http://u7a.ru/

Бывшего гендиректора Башкирского театра оперы и балета Владимира Рихтера уфимские поклонники Терпсихоры знали не хуже, чем своих сценических кумиров: каждый вечер он лично встречал зрителей в фойе театра. Для многих театралов весть о его отставке в декабре 2010 года стала шоком. Целый год Владимир Рихтер не давал о себе знать, а недавно стало известно, что он принял предложение возглавить Национальный симфонический оркестр Республики Башкортостан.

«Будут конфликты – вмешаюсь»

– Владимир Геннадьевич, долго думали, прежде чем согласиться?
– Если честно, когда я уходил из театра, думал, что ухожу из культуры навсегда. Мне предлагали много всевозможных вариантов, и в искусстве, и в бизнесе, но я мягко отказывался, мне нужно было время проанализировать, что получалось, что нет –  и почему. Отвлекся от всего, компенсировал свое долгое «отсутствие» в семье: наконец-то занялся внуками, дачей – прожил там теплую половину года. Поэтому предложение администрации президента и министерства культуры возглавить НСО я поначалу не воспринял. Но потом подумал, что человеку, который привык жить в жестком режиме, сложно будет жить в пустоте. Ну, весной-летом еще можно заняться дачей, а потом? Подумав, посоветовавшись, принял предложение, хотя согласие далось мне нелегко.

– Вас не смутило, что прежний руководитель НСО Тагир Камалов ушел громко … И что он очень ревностно относится к своему детищу…
– Я в курсе тех событий, но это очень сложно и неправильно, когда один человек является одновременно и администратором, и худруком, и главным дирижером, как это было в национальном симфоническом оркестре. Сейчас мы будем эти обязанности распределять. Я как директор займусь административной работой, Рустэм Сулейманов возьмет на себя руководство художественной частью. Обязательно возродим такую структуру, как худсовет, который будет решать творческие вопросы. Всех перипетий конфликта музыкантов с  прежним руководством я не знаю, но очевидно, что они неблагоприятно отражались на моральном климате и творческом процессе. Поэтому надо много поработать, чтобы оркестр зазвучал в полную силу, ресурс для этого есть, и немалый. Пусть не покажется  странным, но начать нужно с налаживания административной работы, упорядочения бухгалтерской документации, разработки колдоговора. Раньше работали без него, и это непорядок, это нарушение трудовых прав. Хотя, понятно, что любому руководителю так  проще.

– А как музыканты восприняли смену руководства? Новый главный дирижер Рустэм Сулейманов, как известно, тоже отличается крутым нравом?
– Восприняли нас нормально, профессионально. Мы сразу договорились, что каждый должен заниматься своим делом. Считаю недопустимым смешивать личные отношения и работу, хотя в творческом коллективе это труднодостижимо. Музыканты люди непростые, с характером, но это не освобождает их от обязанностей работать качественно. Я никогда не стану на сторону исполнителя, если он выдает брак. Но и руководитель оркестра должен помнить, что за ним десятки людей, за которых он ответственен. Конечно, если обстановка будет выходить за рамки  приличия, я буду вмешиваться. Потому что, повторюсь, личные отношения сильно отражаются на творческом процессе. Мы не можем опускать уровень, мы должны его поднимать. Я думаю, все будет хорошо: у Рустэма Салиховича хорошая школа и редкое музыкальное чутье.

– Чем закончился прожект с «американскими гастролями»?
– Сказать честно, мне не хотелось бы ворошить вчерашнее несвежее белье. Да, музыкантов хотели втянуть в не очень чистую игру: отправить гастролировать в США под другим, более «звучным» именем. Никто не знает, какой был бы конец у этой истории. Главное – это было вовремя пресечено, и хорошо, что все закончилось благополучно. Тем не менее, восемь человек  из нашего оркестра написали заявления об увольнении из НСО и подписали контракты на выступления в США. Возможно, они уже выехали на гастроли, я не слежу за этим. Знаю только, что не всех из них мы примем обратно.

– А как вам уровень профессионализма музыкантов? Будет творческая ревизия оркестра?
– Как мы любим все ревизировать! Но в данном случае, думаю, этого делать не стоит. Если человек явно не соответствует своей должности, его можно вывести на аттестацию. Почти сразу же я своим приказом утвердил состав комиссии для прослушивания новых музыкантов. И лишь после нее буду подписывать приказы о приеме на работу. Хотя, честно говоря, особого выбора нет: в республике дефицит хороших музыкантов.

– Куда же деваются выпускники училища и Академии искусств?
– Уезжают в поисках лучшей доли в столицы, в другие регионы. Часть уходит в другие сферы: в Уфе немало прекрасных музыкантов, которые поменяли профиль работы, и вряд ли вернутся. Поэтому миримся с тем, что часть музыкантов НСО подрабатывает в оперном театре, и наоборот.

 «Статус бомжей нас не устраивает»

 – Владимир Геннадьевич, а в материально-бытовые проблемы музыкантов вы уже вникали?
– Конечно! С первых же дней пошли ходоки. Вопросы такие же, как и в других творческих коллективах, во всей России: жилье, зарплаты, детские сады... Если хоть частично их решим, сможем приглашать хороших музыкантов. С инструментами ситуация несколько лучше: в минувшем году правительство республики выделило на эти цели значительную сумму. Но в целом денег на культуру выделяется очень мало, это хроническая ситуация, приходится с ней мириться.

– Национальный симфонический оркестр – статусный коллектив. Почему же за 20 лет работы он не обзавелся даже собственным залом?
– Это, пожалуй, самый болезненный вопрос, он ставился и 10, и 20 лет назад, но, возможно, не слишком настойчиво, поэтому так и не созрел. Это нонсенс: администрация в одном месте, музыканты в другом, а нормальных условий для работы нет ни там, ни там. Репетиции проходят в зале училища искусств, но там нередки накладки: училище проводит свои мероприятия, и нас просят уступить. В здании оперного театра мы тоже на птичьих правах, и одно время даже было нешуточное противостояние, потому что театру самому не хватает помещений. Музыканты вынуждены репетировать на малой сцене, в тесноте, в отсутствие даже гримуборных. Переносить свои инструменты с места на место, из одного здания в другое – тоже не есть хорошо. Будем выбираться из этой ситуации, искать пути-выходы, подбирать достойное помещение для оркестра. Казалось бы, власти жестко поставили вопрос о строительстве Дома музыки, но это затратное мероприятие, и когда еще воплотится... То же, кстати, со строительством жилого дома для работников искусств. Вопрос вроде решенный, но… Люди хотят жить сегодня, а не мечтать о «прекрасном далеко».

– Сплошной клубок проблем и призрачные перспективы их решения. Трудно поверить, что вы добровольно пошли на это…
– Это еще далеко не все проблемы обозначены. Тем не менее, опускать руки я не намерен. У меня есть опыт административной работы, в нюансах уже более или менее разобрался. Параллельно художественный руководитель будет решать творческие вопросы. Считаю, смогу изменить ситуацию к лучшему, хочу, чтобы люди почувствовали заботу о себе.

– На кого будете опираться? Министерство культуры который месяц «без головы», у Белого дома полно других забот.
– Да нет, в правительстве как раз-то высказывают заинтересованность в том, чтобы оркестр сохранился, поднялся на качественно новый уровень. Сейчас главное – обзавестись базой, дальше можно спокойно решать другие вопросы.

– Как вы прокомментируете ситуацию с экс-министром Абдразаковым?
– Больше чем уверен, что он напрасно согласился на этот пост. На этом месте должен быть профессиональный менеджер, опытный администратор. У Абдразакова такого опыта не было. Он по праву считает себя, в первую очередь, артистом. Да и во вторую тоже. А на посту главы ведомства надо было отдаваться делу без остатка. В то же время мне кажется очень странным то, что сегодня раздули вокруг его имени.

«Есть ностальгия по театру»

– Возвращаясь в прошлый год... Что вы чувствовали после отставки? Была обида на коллектив?
– Обиды не было, обижаться – это не профессионально, это удел не уверенных в себе людей. Тем более коллектив тут не при чем. Разговоры о моей отставке начались после того громкого собрания, на котором, как писали некоторые СМИ, артисты выразили мне вотум недоверия. На самом деле здесь другое: после некоей кадровой перестановки в театре в Минкультуры мне дали понять, что я «не прав» и прозрачно намекнули, что должен сделать вывод. Я пообещал, что после Шаляпинских вечеров подам в отставку. Чувствовал себя уверенно: мне все равно, кто как относится к моей работе, если я знаю, что работаю в полную силу. По окончании фестиваля и завершении года я написал заявление. Меня долго не отпускали, отговаривали, в том числе тогдашнее руководство Минкультуры. Что касается того собрания, то, хотя оно и получило такой резонанс, это было достаточно рядовое событие: люди выдвигали руководству (в моем лице) вполне законные требования – зарплаты, жилье и т.п. А мы, в свою очередь, как могли, пытались донести, что далеко не все в наших силах и больше, чем есть, дать артистам не можем, поскольку ограничены рамками бюджетного финансирования.

– А другие театры? Откуда у них средства переманивать наших лучших вокалистов? Взять тот же Екатеринбург…
– Во-первых, Екатеринбургский театр оперы и балета имеет статус федерального, кроме того, они выиграли гранты Минкульта России. Это позволило набрать в штат лучших артистов, платить больше. Но ведь и мы платим приглашенным артистам повышенные гонорары за счет большего зрительского интереса.
А потом, если говорить начистоту, доход артиста во многом зависит от него самого. Помимо оклада есть масса различных доплат: за звание, за стаж, за частоту выхода на сцену и т.п. Хорошие певцы востребованы на концертах, корпоративных мероприятиях и др. Это ни для кого не секрет.

– За год после вашего ухода из театра положение изменилось к лучшему?
– Я не вникаю в ситуацию настолько, чтобы знать это. Но, насколько мне известно, нет.

– А ностальгия по театру есть? На спектакли ходите?
– Ностальгия есть всегда. Точно так же скучаю по Октябрьскому музучилищу, когда-нибудь буду скучать по оркестру. Театр – это праздник, это очень интересная работа, во всяком случае, интереснее у меня не было. К сожалению, за последний год не посетил ни одного спектакля, не было времени. Вот, немного разгребу эту кучу, и, надеюсь, жизнь войдет в привычную колею.

Беседовала Светлана ИСТОМИНА